Оффроад клуб "ПроходимецЪ"
Вообще, после таких выходных, нужно отдыхать ещё, по меньшей мере, неделю, чтобы таки отдохнуть. Это была одна из немногих клубных Поездок «Проходимцев», когда мы долго и упорно собирались поехать в одно далекое место, а за пару дней до выезда, решили, что мы едем совершенно в другое.
Рассказ Miss L&C:
Особого восторга поездка в 400 км по асфальту у меня не вызывала. Но Даша и Дядя Женя Галант оповестили всех железным тоном, что мы едем смотреть на Хан, и что вечером сдаём деньги на пропуска. Никакой тебе свободы выбора и демократии. Сплошной этот… как он называется – В общем, узурпированная власть))) Как Царь сказал – туда все и поехали.
В пятницу собирались почему-то очень долго, хотя все продукты купили ещё в четверг, и вещи тоже были уже в машине. Князь, Уазик и Саунд были на месте старта очень рано, и они начали возмущаться, почему члены клуба такие не пунктуальные. Туда же подъехал Кесман и компания, и ещё машина Мессершмита. Мы на всех парах уже собирались нестись к ним, думая, как ехать то ли по Аль-фараби (версия мужчины, правда я так и не поняла, зачем нам делать такой крюк вверх, чтобы потом уехать резко вниз… Наверное, это влияние Господина Уазика, с его вечным главным лозунгом — Я знаю короткую дорогу), или шарашить тупо на Рыскулова. 8 вечера, пробки уже отчасти должны были рассосаться. Рыскулова почти победила, и вдруг позвонила Дашечка – Заберите меня, я еду одна, все меня бросили!
Всё как бы сходилось, да — ещё когда мы укладывали вещи возле моего дома, я Димку спросила, зачем он так тщательно всё сзади раскладывает если мы едем одни. В общем — и вещи, и Альфараби – все сошлось таким образом, что мы оказались возле Дашкиного дома, в то время, когда должны были стоять на низком старте на Кульжинке. Бак у Пыжика же маленький, наши две канистры, которые нужно было заполнить, были на старте. Я понимала, что теоретически нас все уже готовы были убить за опоздание. Хотя мы и говорили, что раньше 9 вечера не успеем поехать. Позвонили стартующей группе, сказали, что мы их будем догонять. Спешить, собственно, было уже некуда. Дашка вышла с горой вещей и с одной пачкой китайской лапши. Она решила сесть на диету. И ещё она решила бросить курить, поэтому потом и пересела в машину Уазика. Первая группа в лице Господина Галанта и Лёки на Раф 4 уехала ещё днём, и должна была нас ждать на тёплой полянке на Тимерлике и жарить шашлык.
Дальше начались гонки по вертикали под названием- где бы заправиться соляркой, но по карточке. И я в очередной раз поняла, что Казахстан – это страна наличных, а персонал на Казмунайгазе вообще не знает, что такое терминал и куда засовывать эту, практически никому не нужную карточку. Объездив 3 или 4 заправки, мы поехали искать банкомат. Из города мы вырвались почти в 10 вечера. Группу из трёх машин в рацию было уже совсем не слышно, мы на всех парах погнались за ними вдогонку, потому что эти проглоты могли съесть весь шашлык, а кушать уже очень хотелось. Мы дозвонились до этой группы и услышали почти шокирующую нас фразу – А кто вообще сказал, что мы будем ночевать на Тимерлике? Это мне напомнило ситуацию с поездкой Патрулей в Челкудинскую долину, когда куча машин стояла под звёздным сентябрьским небом и 20 взрослых людей не знали куда им ехать. А в это время на Тимерлике сладко спал Мирас.
Где-то за Чарыном температура за бортом начала стремительно опускаться вниз, холодало на глазах, дорога была вся в лужах, мы так и думали, что ночевать придётся под дождём, хотя наша полянка тем и отличается, что когда на трассе минус пятнадцать, на полянке около нуля. Дашка почти засыпала, при этом рассказывала нам дорогу до полянки — я её не очень помнила, а Краник с Карло как-то пришарашили на эту полянку – но по азимуту. На подъезде к посёлку Аксай стали слышны вопли в рацию – И Галанта, жарящего мясо и второй группы. Наше опоздание составило 5-10 минут.
На полянке было грязно – валялись кучей бутылки и прочий мусор, не было дров и не было стола. Ещё было очень пыльно – поэтому решили пить – есть здесь, ночевать ехать на другой приличный берег с травкой. Время час ночи. Князь и Уазик как-то почти пытались саботировать наш поздний ужин, Князь почему-то начал твердить, что не нужно было ночевать на Тимерлике, надо была шарашить до погранзоны или что-то в этом роде. А Уазик призывал ехать уже спать на уютный другой берег, потому что подъём был намечен ранний, на 6-30 утра. В полтретьего ночи эта цифра вообще не воспринималась. Я думала, эта сладкая парочка в натовских спальниках шутит. Оказалось – не фига. Только мы втроём удобно устроились в палатке, как к нам приехали господа организаторы автопробега, и начали раскладывать свои кариматы , и ужасно шуршать спальниками.
Утро наступило внезапно, эта была очень короткая ночь. Вспомнилась наша поездка на Алтай и сон по три часа в сутки. Ранний подъём вовсе не способствовал раннему отъезду. Раскачать весь народ было нереально, пока позавтракали, пока собрали лагерь, Уазик опять хотел всех бросить и рвался в бой – на погранзаставу. Мы тогда уже поняли, что отдыха никакого не будет. Будет езда. Но мы даже не подозревали, что в субботу мы проведём 14 часов в машине. Зато каких часов… Наших предводителей дворянства порой хотелось просто четвертовать.
Утро было мрачным – серое небо, солнце едва прорывалось через плотные облака. Даже не хотелось доставать фотоаппарат. Когда мы выехали на перевал, температура за бортом опять резко упала, небо не внушало оптимизма, заправились в Кегене, и тогда уже к Уазику пришли первые подозрения, что на заправке отчаянно недоливают. Повернули с трассы по указателю Хан Тенгри. И поехали вдоль самой настоящей Государственной границы. На холме виднелись такие же точно круглые здания, как и в Приозерске. Мы подумали, что это станции слежения за китайцами. На нашей территории так же были какие-то интересные пирамидальные могилы. Наверное – это китайские. Потому что ничего подобного я у нас никогда не видела.
Дорога ужасная, можно сказать – её почти нет – разбитый асфальт, ямы, кочки, объездная дорога порой ещё хуже основной. Застава была, как в советских фильмах про пограничников – колючая проволока под напряжением, вспаханная полоса, правда, возле неё стоял знак 20, непонятно, для чего. Суровые горы, покрытые туманом, холод, пограничники на лошадях. Зыбко, противно и неуютно, и совсем не понятно – когда нас пустят в Китай?))) Пока мы стояли перед воротами, к въезду стали приезжать машины, из которых выходили не очень адекватные люди. Людей и машин с каждой секундой становилось всё больше и больше. Оказывается, это лесники ехали на той куда-то туда же в погран зону.
Кстати – в Кегене мы канистры так и не заправили, потому что Господин Князь уверял, что на Прадике он спокойно доезжал на полном баке туда и обратно, да ещё и с запасом. Но Уазик не знал, что мы не залили канистры, и мысль о запасе топлива его всячески подогревала этим холодным днём. И вот, всех лесников пропустили на той, настала наша очередь. Нет, мы в теории то знали, что нам надо куда-то ехать, рубиться до озера, закончить маршрут… Но в это время так хотелось сесть, закутавшись в тёплый плед, с бокалом глитвейна, и любоваться на Хан и…
Ни секунды покоя, ни минуты покоя – рвёмся в бой. Как-то незаметно из нашей машины исчезла Дашка… Куда рубиться то, когда с нами Раф 4 и атмосферная 105-ка? Оказалось – есть куда. Я дико удивилась тому, как туман меняет всё вокруг – ущелье и лес казались чужими, далёкими и какими-то дико неуютными. Когда на следующий день мы увидели окружающую природу при голубом небе и свете солнца — все разительно изменилось – из холодного ада, мы попали в прекрасный рай!
Но всё это будет только наутро. Проехав мимо лагеря, мы въехали в лес с почти вертикальными подъёмами по глине. У одной машины была рация-потаскушка, 105-ка была вообще без связи, вот её то мы и потеряли. А на самом деле её хозяин просто решил, что мы больные на всю голову и не полез вместе с нами карабкаться на склоны. Туман просто стелился над нашими головами – можно было протянуть руку и увидеть, как он льётся через пальцы. Какой тут увидеть Хан тенгри, когда машины умудрились потеряться на 20-ти квадратных метрах?!
Езда в тумане по неизвестной местности – это не просто экстрим, это вообще нечто… особенное наверное. В Лесу Пыжик совершил дикий и эффектный прыжок с отрывом обоих передних колёс…Аузик на самый сложный каменистый склон заехал при помощи лебёдки, Кесман на Прадике пару раз зачем-то чуть не лёг на бок, Галанта затащили на стропе… Бедный Рафчик… Наверное, так над ним никогда ещё не издевались, хотя слово Кара-арша этой машинке знакомо. В лесу Саунд пошёл искать грибы. Нашёл. В лесу именно грибами и пахло. Подснежными грибами. Через какое-то время машины вырвались из леса и все потерялись на опушке возле кошары.
Раф 4 ехать не хотел почему-то по мокрой траве, как-то шоссейной резине не нравилось это покрытие. Машину тащили на верх по очереди то Краник, то Уазик, то наоборот…Трогаться на склоне в связке с балластом было весьма проблематично. Когда я посмотрела утром, где мы ехали вчера в тумане… В общем, ужас..))) Но вот эта часть дороги вверх от леса была ещё вовсе не ужас. Заехав на трёхтысячный перевал, мы всё-таки решили пообедать, причём Уазик сидел в машине, как падишах, и мы ему подавали туда еду, а Дашка даже закидывала ему куски сыра в рот. При этом наш любимый Андрюшенька говорил, что мы все медленные, что надо ехать было ещё с шести утра, а не спать, потому что тогда бы мы увидели бы Хан и побывали где-то в пещерах, где добывают золото.
Пока мы ели нас засыпало снежной крупой. Вот и кончилось лето.Видимость – 5 метров. Где-то там было озеро, куда там надо было доехать. И ещё нам надо было выиграть Мираса – проехать дальше него. После обеда началось… Пять часов мы ехали 300 метров, или даже меньше. Камни, камни и ещё раз камни, всё в тумане и сыпет мелкая и противная крупа. Саунд, который зашёл в Пыжик погреться, сказал, что где-то там, в пяти минутах ходьбы вверх есть озеро, они даже до него дошли и где-то там внизу в тумане разглядели часть далёкого берега. А на заднем сиденье нашей машины в это время сладко спал Дядя Женя Галант. И совершенно было непонятно – зачем нам буриться до этого озера? Князь без устали бегал по козьим тропам, по скользким камням, из него оптимизм брызгал какими-то неиссякаемыми струями. Оптимизм Саунда уже порядком иссяк. Он хотел отдыхать, он ехал отдыхать. Про утренний монолог Дениса расскажу, это был такой шедевр, что мы просто валялись от хохота.
В финальном раунде остались всего 2 машины – Уазик с перегретой лебёдкой и Краник, который упёрся в камень и превратился почти в недвижимость. Две машины ждали где-то наверху, и я уже вообще не понимала где мы находимся и когда все это кончится. Наших предводителей все уже начинали тихо ненавидеть, особенно когда внезапно стемнело, у Князя вырубилась навигация, 2 машины на ерху уехали куда-то дальше, а мы крутились с кончающимся топливом на пяти квадратных метрах среди камней и в тумане, не знали вообще куда ехать и где верх, где низ. Не хотелось уже ничего – ни спать, ни есть, ни на Хан смотреть – хотелось выпить такую таблетку, чтобы оказаться дома. Полмира за таблетку..))) Состояние было примерное такое же, когда Господин Уазик в декабре прошлого года нас водил всю ночь по Асам, и когда у двух Прадиков кончилось топливо, а за бортом было минус двадцать. Полмира за таблетку! Или за телепорт)))
Кое как завели шарманку с навигацией, по рации докричались до верхней группы, они нам стали диктовать координаты поворотов. Это было чудом, это были чудеса спасения. Где-то за горой были киргизы, за другой горой китайцы. И где-то во всём этом туманном пространстве были мы. А над головой начинали проступать первые звёзды.
Но спасение было не очень то финишным…Зачем-то все поехали обратно, в темноте штурмовать скользкий 45 градусной склон. Снизу вверх. Не помню, сколько по времени продолжался этот штурм, но когда мы увидели всё наше поле битвы со стихией то стало понятно, почему в темноте мы никуда не могли уехать. Кто-то говорил, что надо было оставаться ночевать на перевале, рано утром мы бы увидели Хана, если бы не окочененели от холода. По дороге нам ещё встретились какие-то злые лесники, которые нам сказали, что мы заехали на чужую территорию и нас отсюда сейчас будут изгонять.
Продолжение следует…
Рассказ Дарьи:
Сны «джип–альпинистов» наяву.
Всё лето я мечтала попасть хоть в одну из многочисленных поездок с Князем в знаменитый Международный Альпинистский Лагерь «Ак-Коль». Название одноимённо озеру находящемуся выше по ущелью. Но знаменит он не названием, а близостью к единственному семитысячнику на территории Казахстана – пику Хан-Тенгри (7010 м над уровнем моря). Вот это и была цель моего путешествия – посмотреть на высочайшую вершину страны. Это желание было подобно тому, что некоторые испытывают, говоря о Париже: «Увидеть Париж и умереть».
Лето прошло, сентябрь был необычно прохладным, в Алмате в это время обычно бабье лето, а сейчас столбик термометра не поднимался выше +17 градусов. Надежды таяли с каждой уходящей неделей. Но вот как-то неожиданно срывается поездка в Джунгарию и меня посещает светлая мысль: а не уговорить ли мне Князя поехать крайний раз в этом году на Ак-Коль? Пара слов в аське, и мы начинаем сбор команды. Дядя Женя Галант в это время стучится ко мне, и, оказывается, думает о том же. У дураков мысли сходятся.
Нужно отметить, что сборы на форуме практически не были видны, как ни странно. От этого складывалось ощущение, что мы ни куда не едем. Ан нет. 5 машин без ажиотажа тронулись вечером в пятницу из города. Прадик коротыш Андрея-Уазика, стопятка Мессера, длинный прадик Кесмана, Паджеро на механике Краника и самое интересное – чудо джип лягушонок Rav-4 Лены. Уазик во время сборов сильно брыкался и никак не уговаривался ехать с нами, но у нас было несколько козырей: пропуск в погран зону у него заканчивался только через неделю, и остался недобитым маршрут на самую выгодную смотровую точку. Два фактора оказались решающими.
Первая ночевка была на Темирлике, в темноте мы не нашли свою любимую полянку, но особо не расстроились, нам нужно было только поесть шашлык и поспать на ней несколько часов, а утром снова в путь к мечте. Подъём от Князя прозвучал в семь часов, сна оказалось крайне мало, но нам нужно было идти вперёд. Быстрый завтрак и погнали.
Много асфальта усыпили нас с Женей и мы поспали с пол часика в дороге пока не началась гравийка с жуткими хаотично раскиданными ямами по всей длине, около 12 километров слева от дороги метрах в десяти натянуто несколько рядов забора из колючей проволоки и контрольно следовая полоса (это как в киношках про государственную границу – взрыхленная земля). На обратном пути когда мы возвращались домой, Игорь обратил наше внимание на разную форму ковшей экскаватора для разных борозд, мой мозг отказался работать и я спросила: «а для снега тоже свои ковши у них?» минутная гробовая тишина и взрыв смеха. Упираемся в забор заставы, подписываемся в журнале что не будем пить, жечь костры и ещё что-то… в общем я не знаю может мы смертный приговор себе подписали…впрочем как всегда – наш менталитет – подписываемся там где скажут, не читая.
Ну вот мы практически на прямой к Хан-Тенгри. От Лагеря сворачиваем в ущелье к той недопробитой дороге, которую не одолела экспедиция проходимцев ещё весной. Нам нужно было сейчас добить маршрут и соединить 2 ущелья — Баянкол и Кокпак. Хотя пограничники и лесники говорили, что там можно ехать только на лошадях. На первом подъёме, довольно серьёзном, на самом сложном месте два булыжника и ступенька справа, а слева корни ели. Было два варианта, либо выкорчевать камень, либо попробовать его перепрыгнуть, но всегда следовала сноска – как тут пройдет рафчик. Прадик Андрея кажется с пятой попытки перепрыгивает камень, лебедим его за ёлку подальше, подгоняем поближе, на сколько возможно РАФ и цепляем его стропой к прадику, оба вытягиваются стропой, аккуратно наезжая на камень и корень. Даже подножки не погнули рафику – вот такая грамотная работа штурманов и пилота. Остальные прошли самостоятельно, но наверху обнаружили что кудато испарилась сотка Мессера. В недоумении отправляем обратно Кесмана. Оказалось, что он решил не рубиться с нами и развернулся к лагерю.
Клубы облаков переваливались сквозь ели, и уже через несколько минут, не было видно друг друга даже в 10 метрах. Трава сразу стала мокрой и сцепление резины резко ухудшилось. Шоссейная на РАФе со слабеньким мотором вообще отказалась везти даже полторы тонны малюсенького лягушонка, хотя в тумане казалось, что склон не такой уж крутой. Сориентироваться, куда нам двигаться было крайне трудно, потерялись все машины, собраться удалось только идя на звук клаксонов. Обедать мы решили на перевале. Казалось, что облачка рассеиваются и проглядывает солнышко, вот-вот из этого сумрака откроется вся прелесть природы и возвысится сам Хан-Тенгри. Увы.
Начинаем спуск. Едем просто по склонам, а в рацию Краник говорит, что мы едем боком, причём с очень хорошим креном. На меня постоянно сваливается рюкзак и коробка с продуктами, держать всё это добро и периодически наваливающегося Саунда было тяжело. Ущелье сужалось, и облака остались на перевале, картина нам открылась потрясающая: темно-зелёные, почти чёрные ели и кусты арчевника покрывали склоны гор, осенняя жёлтая трава резко с ними контрастировала, и через несколько минут снова облако опустилось и переваливалось, гонимое ветром, завоёвывая новые пространства и окончательно забирая наши надежды увидеть солнце.
В общем, мы оставили Хан-Тенгри на следующий день, и стали пробиваться к озеру Каракол. Князь говорит, что туда ездят на квадроциклах, а нам нужно найти дорогу для джипов. Осложнялось вся эта затея тем, что мы попадали в ущелье Кокпак с той стороны откуда никто никогда не попадал и соответственно нет никаких постов, шлагбаумов и охраны — нелегалы мы. А ущелье является частной собственностью и маральим хозяйством, без пропусков туда нельзя.
Подъём к озеру по дороге был совершенно простым, рафчик нёсся вперед, проглатывая все неровности. Когда мы упёрлись в огромную марену, стало понятно, что РАФа нужно оставлять и пересаживать пилота и штурмана в другие машины. Так и сделали.
Мы объезжали огромные «чемоданы» и даже куски отвалившихся скал. Мне постоянно хотелось, чтоб снег, который начал сыпать уже хлопьями прекратился, потому что психологически мы ещё не готовы к снегу, ведь ещё середина сентября. Воздух сразу стал морозным, и в горле горчило от такой свежести. Прорваться к озеру через хребет никак не получалось, Князь с Саундом пошли пешком искать возможные пути подхода, но меня не покидала мысль, что дороги туда нет, по крайней мере в такую погоду. Пожалуй, нужно оставлять этот маршрут на добивку на следующий год. Но я почему-то не озвучила эту мысль Андрею, наверное, потому что он упёртый и не позволял даже себе так думать.
Через пятнадцать или двадцать минут всем надоело сидеть в машинах и ждать у моря (озера) погоды. Кесман взял рюкзак с фототехникой и побрёл пешком взглянуть на озеро в свой огромный объектив. Андрей сказал, что это неспортивно в нашем случае и решил искать альтернативный путь наверх. Блуждали мы кругами двумя машинами, наверное, целую вечность. Резина (прадик уазика и паджеро Краника) то цеплялась за камни, и от этого ехали, то буксовали на них, то повисали. В общем, я так и не поняла принцип правильного вождения в таких условиях: когда камни большие и скользкие и острые неустойчивые одновременно, между ними непонятный грунт от снега тоже скользкий, крены градусов 17-20 может и больше. Ничего не поняла.
В общем пока мы карабкались вверх и раскидывали камни, Краник нас обошёл метров на 10 вперёд и встал. Оценка ситуации повергла меня в шок: Пыжик не мог двигаться вперёд, потому что сцепления с покрытием не было никакого, под левым задним колесом была ступенька, а задний бампер упирался в огромный камень — коробочка. План эвакуации был следующим: нужно было закарячить выше Краника прадик, а ехать он сам тоже уже не мог, но слава богу была лебёдка и много камней вокруг, развернуться и на лебёдке же подтянуть пыжа чтоб попой потом обрулить камень и валить уже отсюда туда где было тепло сытно и сонно. Но это на бумаге всё так быстро и красиво, на самом деле вся эта операция заняла у нас больше часа, потому что камни не выдерживали вес машины, лебёдка перегрелась и отказывалась работать, опустились сумерки и нервы сдавали уже у всех.
Когда мы вырвались из этого каменного плена и связались с остальной группой, которая успела засветло спуститься к рафчику, нас накрыл такой туман, что понять, где мы находимся, и куда двигаться было невозможно. Плюс ко всему у нас отрубилась КПК, ЖПС зависал не найдя пятого спутника, а следов мы накатали уже столько что казалось что тут ездило не меньше двадцати машин в разных направлениях в течении нескольких часов. С горем пополам по точкам от второй группы нам всё-таки удалось найти марену и перемахнуть через неё. Спуск до предполагаемого лагеря прервала засада из четырёх местных охранников, которым донёс чабан о нашем присутствии в частных владениях. Они так и не поняли откуда мы свалились и куда собираемся деваться, снова минуя все шлагбаумы, но отпустили с миром.
Попытки ночью перевалить через перевал к Мессеру в лагерь, в баню, в столовую, не увенчались успехом. Нас даже начала злить упёртость Уазика ломиться вверх по сырому, скользкому склону и ещё тащить на стропе лягушонка. Так мы были вымотаны за 14 часов в машине. Я постоянно думала о том какое правильное решение я приняла, что поехала пассажиром и сафарь остался на стоянке. Всё спать, еды не надо, даже супчика из бараньих рёбрышек после шашлыка. Только бы бросить истерзанное тело на горизонтальную поверхность.
Утро. Из палатки вылезать немного страшно, потому что боишься увидеть затянутое серое небо и потерять последнюю надежду увидеть Хан-Тенгри. Что это красивое название так и останется для меня только словами. Из меня прям вырвался вопль радости: ураа!!! У нас есть шанс!!! И сразу лагерь зашевелился. Вкусный горячий супчик, сало с чёрным хлебом и салатик из свежих овощей от Галанта. Просто песня. Природа вокруг вся светилась после снега, осень – буйство красок!
Прыгаем в машины и несёмся против всех правил частного землевладения — без пропусков, сквозь шлагбаумы к Хан-тенгри. Нам ещё предстоит по подсохшей траве затащить все машины обратно на перевал и подняться на гору, с которой Хан-Тенгри виден выгоднее всего, где его не закрывают другие горы или склоны ущелий. С утра подъём удается гораздо легче. Иногда даже Раф едет самостоятельно, очень напоминая черепашонка.
Мы оставили машины на перевале, и по козьей тропе пешком стали забираться на гору. Воздух был абсолютно прозрачен и казалось аж звенит. Хотя наверное это звенело у нас в ушах. Подъём вверх даже на пару метров на высоте около трёх тысяч над уровнем моря не прост. Сердце бьётся раз в пять быстрее обычного, лёгкие как будто раздуло во всю грудную клетку и ты как рыба ртом пытаешься заглотить побольше кислорода. А воздух пахнет озоном, обжигает холодом горло и горчит. Как в добрые студенческие годы, как в походах второй категории сложности! Благодать! Не успела я насладиться этими ощущениями и воспоминаниями, как меня захлестнули новые. Вот он!!! Вот Величайшая гора! Вот Хан-Тенгри! Из груди вырывается только ааахххх!!!
Вот ради чего стоит жить, ребята! Ради того чтоб увидеть эту красоту. Ради того чтобы с трудностями и приключениями сквозь тернии и преграды идти к ней и всё таки добираться.